Големы выстроились цепочкой и потопали впереди меня. Пытались, конечно, пристроиться за мной, но кто ж им даст? Я не далась. Потыкала немного в разные стороны колющей кухонной утварью и уговорила добровольно-принудительно показать мне дорогу. Знаю, невежливо… зато действенно! А потом — что им сделается? Они ж из глины. Замажет Иртихал им лишние дырки косметическим ремонтом в пределах сметы — и вся недолга!

— Это что?! — раздался знакомый голос, когда мы дружной толпой ввалились в залу.

— Это? Ужин! — вежливо объяснила я из-за широких спин.

Големы расступились, открывая мне дорогу, и я этим незамедлительно воспользовалась, важно прошествовав вперед.

А теперь представьте, какое зрелище предстало глазам кайфующего у камина бога смерти с бокалом вина в руке. Маленький клоп, весь в белом, покрытый кровавыми брызгами (руки я все же помыла для гигиены). Вооруженный громадным ножом-секачом. И с выражением неземного счастья на физиономии в обрамлении колоссоподобного поварского колпака. Какая бы у вас была реакция?..

Иртихал, например, подавился.

И правильно! Минздрав в последний раз предупреждает: алкоголь — причина всех увлекательных приключений!

— Кхе-кхе! — постучал себя в грудь брюнет, сведя прикосевшие гляделки. — Илона?

— Ну-у, так нечестно, — надула я губы, кривясь в сверхкокетливой гримасе и отчаянно кося прижмуренным левым глазом. — Мог бы и поугадывать немножко!

— Извини, — натужно сделал несчастную физиономию бог и полез целовать мне ручку.

Я позволила. Протянула длань в резиновой перчатке, сжимая тесак, но ведь это уже мелочи, правда?

В общем, лобызать мне конечность Иртихал резко передумал. Пожимать — тоже. Вместо того галантно пригласил к столу и даже стул придвинул. Резво так придвинул, с душой. Между спинкой стула и кромкой стола осталось расстояние сантиметров десять. Я даже минутку погордилась своей стройностью, можно сказать — шнурковостью.

— Как вы любезны, — прохрипела, отъезжая на стуле назад. — Желаете откушать?

— Всенепременно, — повязал салфетку Иртихал. — Просто лучусь нетерпением…

Я мысленно воспарила над столом. И пусть умею далеко не все, но свои достоинства и недостатки знаю хорошо, даже можно сказать — отлично. Сейчас он будет лучиться чем-то другим… Если, конечно, доживет.

Несмотря на мою взбалмошность и импульсивность, где-то глубоко внутри я существо доброе и трепетное, а потому перед тем, как жестоко отравить собеседника, содрала перчатки и вежливо спросила, собственноручно накладывая салат ему в тарелку:

— Отпусти по-хорошему, а? Чтобы без обид…

— Нет! — отрезал Иртихал, с подозрением рассматривая «шедевр» кулинарного искусства.

— Я волшебное слово знаю! «По-жа-луй-ста!» — Вторая попытка договориться.

— Нет! — Бог начал злиться.

— А два волшебных слова? — Иван-дурак три раза ходил за счастьем. Я, судя по всему, его не умнее, так что мне сам бог велел. Ага. Рицесиус.

— Каких?..

— Будет больно! — И нежно, с намеком улыбнулась.

— Ты останешься здесь! — вспылил брюнет, накалывая вилкой огурчик. — Ты не понимаешь, насколько сложная и тонкая игра ведется между небом и землей…

Ага, тонкая… вилами и топором! А я посередке в качестве прослойки. Ну уж нет! Я вам не кетчуп!

— Я столько лет пытаюсь свести счеты с братом!.. — Иртихал яростно работал челюстями, закидывая в рот все подряд и, по-моему, совсем не ощущая вкуса еды.

Все! Сел мужик на любимого конька и не слезет, пока мозоль где-нибудь не натрет.

Количество салата уменьшалось на глазах, а у Иртихала, простите за тавтологию, ни в одном глазу не проявлялось желание посетить места не столь отдаленные. Может, курица выручит?

В этот момент в дверь ворвался голем, таща на вытянутых руках кастрюльку.

— Чем порадуешь, глиняша? — подскочила к нему я, заглядывая в посудину. М-дя-я-я, сегодня идем на рекорд: спагетти сплавились в один комок и размазались по всей емкости. Плюс еще и покоричневели!

Иртихал повел носом.

— Это новомодное блюдо! — объявила я вслух, выдергивая кухонную утварь из цепких рук голема. — Есть нужно исключительно из кастрюли!

Иртихал кивнул и увлеченно продолжил:

— Хоть ты мне и нравишься, как необычное существо, но не до такой степени, чтобы я жертвовал своими интересами!

А-АХ ТАК! Кое-кто не учел: не только Кондрад считает музыку в наушниках щитом между собой и массовыми убийствами! В таком разе я тоже тебе мысленно признаюсь: «Ты мне совсем не нравишься, и я с удовольствием пожертвую тобой во имя моих интересов!»

Скрипя зубами, я ковыряла содержимое вилкой, пытаясь хоть сколько-то отломать и угостить бога. Которому было не до изысков, поскольку кто-то увлекся теорией мирового господства и тренировал на мне лозунги.

На выкрике: «Я столько лет этого ждал!» — вилка погнулась и для использования стала непригодной. Хотя как новый вид оружия вполне могла сойти. Такой себе подземный бумеранг с зубчиками. Австралийцы отдыхают и крутят у виска пальцами.

Ладно, Австралия далеко — Иртихал близко, поэтому я уже рубила спагетти тесаком.

Когда бог сообщил мне, дожевывая ножку курицы:

«Я страшно отомщу всем!» — кастрюля вырвалась из моих рук и устремилась к противоположной стене, спасаясь от издевательств.

Я проводила ее печальным взглядом и поняла: мой поварской талант сегодня явно в ударе. Вон как посудина шандарахнулась о резной буфет, в котором что-то жалобно тренькнуло, блямкнуло и зазвенело.

— Коллекционный прозрачный фарфор времен ургенской династии Рау… — равнодушно сообщил бог, придвигая к себе блюдо с десертом.

Я отсчитала несколько ударов сердца, а затем медленно пересела напротив.

— Дорогой? — для проформы спросила, втайне надеясь, что и впрямь очень ценный. Пакостить, так по-крупному!

— Стоит столько… Можно купить весь Дорсет с Маэро в придачу, — ответил бог.

Я чуть не присвистнула.

А подземный владыка с немалой иронией начал разглядывать содержимое тарелки.

Бархатным голосом, который у меня вызывал дрожь, потому что ассоциировался исключительно с Кондрадом, нейтрально заметил:

— Мне кажется, гарнир… тебе не удался.

— Возможно, — безмятежно ответила я, не собираясь вдаваться в дискуссию, пока не заставили платить.

У меня таких денег отродясь не бывало, а в долг я принципиально не прошу. Тем более не люблю одалживать громадные суммы. Я ж не рабыня Изаура — потом всю жизнь на дона Педро горбатиться! Или кто там к ней под подол заглядывал в надежде найти жгучую экзотику.

— Тогда я его пробовать не буду, — отодвинул он от себя тарелку.

Я поспешно накидала в чистую десерт. Бог съел пару-тройку ложек десерта и, кривясь и поглаживая верхнюю часть живота, быстро-быстро закруглился:

— Тем более — я наелся. А вот теперь мы поговорим о твоем поведении!

— В смысле? — удивилась я.

Вроде ни в чем предосудительном замечена не была. Все проходило тихо-мирно. Подумаешь, коцнула немного фарфора? Не убила же никого…

— Мне нужно ненадолго отлучиться! — вдруг выдавил из себя Иртихал, зеленея на глазах. — Сиди здесь. Я скоро вернусь.

По-моему, уже убила. Окружающую среду!

Как он поскакал! Просто горный козел! Или орел?.. Ладно, непринципиально. Я не зоолог и не орнитолог, могу и ошибаться.

Глиномордые тяжело топочущим стадом припустили за своим господином и повелителем. Чудненько! Я всегда верила в волшебную силу хороших пенделей!

Не рискуя нарушать приказ, послонялась по столовой. До-олго. За это время я успела изучить все шкафчики, столики и тумбочки. Посидеть на всех креслах, стульях и подоконниках. Выглянуть раз сто за дверь. А Иртихал не думал возвращаться.

Интересно, в его понятии «скоро» исчисляется минутами или веками? А то придет через сотню лет, а тут уже вся из себя красивая мумия зубы скалит, на комплимент напрашивается.

Так вот: я — отказываюсь! Мне бинты не к лицу. Поэтому пошла-ка я осматривать дворец сама. На гиде опять-таки сэкономлю…